Это катастрофа. Но медленная

[nazlo_vsemu]

Оригинал взят у trim_c в Это катастрофа. Но медленная

В программу Радио Свобода "Культ личности" ведущий Леонид Велехов пригласил главу ЛЕВАДА.центра Льва Гудкова. Диалог на мой взгляд очень интересный - именно с точки зрения личности Льва Гудкова.

Но т.к. это не в мейнстриме сегодняшнего дня - а у нас сегодня речь о вранье публичном - я из этого диалога вырезал только фрагменты, имеющие значения для понимания тех социально-психологических процессов, которые сейчас развиваются на наших глазах.

С точки зрения Гудкова, Россия сейчас переживает те самые "минуты роковые", когда страна выбирает свою историю. И выбор страны - не только руководства, но большинства населения - социолога явно пугает


Леонид Велехов: Что вы считаете главным направлением и главным достижением вашей работы?
Лев Гудков: Если оглядываться назад, то самое большое достижение наше /ЛЕВАДА.центра -В.Т./ – это описание российского общества. До нас такого не было.
Сейчас более или менее описаны все-таки и экономические отношения, и религиозное поведение, и этнические конфликты, и прочее. Что интересного было? Я буду говорить о себе, о своем направлении. Это исследование внутреннего аморализма российского общества, невозможности солидарности или точнее – появления механизмов, которые блокируют общественную солидарность, ведут к атомизации общества, фрагментации. Это механизмы, которые определяют стратегию пассивного приспособления людей к репрессивному государству.

Вот это, мне кажется, наиболее интересная часть нашей работы. В каком-то смысле это новое, то что на Западе никогда не делалось, потому что на Западе никто не рассматривал проблематику тоталитаризма после краха тоталитарных систем. Такого просто не было, потому что нацистский режим рухнул в результате военного поражения, социалистические страны освободились после краха СССР. Изучение причин инерционности такого социума, поиски возможностей развития, с другой стороны, и факторов, которые блокируют, подавляют возможность этого развития, – это то новое, что мы описали или попытались описать.

Во-первых мало прошло времени. Есть инерционность институциональной системы. Те институты, на которые власть опирается – политическая, судебная система, система образования, - воспроизводят все старые тоталитарные представления и стандарты.

Усиление централизованной власти, репрессивной власти подавляет все возможности развития. И в этом смысле примитивизирует общество, делает его гораздо более однородным, одноплановым, блокируя возможность появления групп, которые могли бы стать источником развития. Это гораздо более сложный процесс, чем модель революции, когда, казалось, все рухнуло и все сменилось. В обозримой перспективе это будет очень мучительный, очень болезненный процесс.

Леонид Велехов: Но власть ведь читала и читает ваши исследования, у меня нет никаких в этом сомнений. Не из них ли она почерпнула мысль о том, что советский человек остался, какой он был, такой и есть, и на этом решила сыграть, на всех этих ностальгических, имперских фантомных болях?
Лев Гудков: Власть не настолько умна (смех в студии), честно вам скажу!
Да, не настолько, чтобы использовать материалы такого анализа для проработки каких-то своих стратегий. Нет. Она исходит из гораздо более простого инстинкта своего.

Леонид Велехов: Но кому-то пришла в голову идея затеять эту заваруху с Крымом. Это же все-таки была не просто военная операция с целью захватить какую-то там ничтожно малую территорию? Я думаю, что расчет-то был на то, чтобы нация как-то мобилизовалась, еще больше объединилась вокруг верховного лидера.
Лев Гудков: Это последовательная политика примитивизации общества, устранения сложностей, подавления независимых центров, гражданского общества, любых фокусов влияния. И навязывание отработанных, очень старых представлений. Вообще говоря, это признак деградации страны – отсутствие представления о будущем.

Леонид Велехов: Деградация страны или деградация власти тоже?
Лев Гудков: И власти, и страны. Поскольку при такой централизованной системе и монополии на информацию, на систему образования, представления очень упрощенные, очень убогие, которые власть заимствует из позднего брежневского времени (а именно оттуда эти стандарты мышления, образцы идут), силовым образом навязываются обществу, развращают и объединяют общество, делая его гораздо более убогим, чем оно могло бы быть.
Рыночная экономика в этом смысле только плохую услугу оказала, потому что наши реформаторы были марксисты, они надеялись на экономический детерминизм… В результате чего они были готовы к реформам, а мы – нет. Поэтому все государственные патерналистские установки реанимировались.

Леонид Велехов: Я позволю себе цитату из вас, это такая квинтэссенция того, о чем мы говорим: "Мы разбирали конструкцию этого человека: зависимого, иерархического, неуниверсалистского, цинического. Это человек, который вышел из эпохи насилия и обжился с этим насилием. Он привык, он другого не знает и не может себе даже представить. Это человек без ценностей, без элементов идеализма, внутренне очень фрустрированный, агрессивный, и тем самым работающий на понижение, апатичный и астеничный. Вот этот тип человека воспроизводится ".

Это же катастрофа!
Лев Гудков: Катастрофа. Но медленная. (Смех в студии)
Весьма вероятно, возможна полная деградация страны. Мы это видели в истории. Пожалуйста, Аргентина, которая была одной из динамично развивающихся стран, а к середине ХХ века скатилась в деградацию. Эта перспектива очень реальна.

Вот это мнение Гудкова чрезвычайно важно.
О чем он говорит? О том, что идет процесс превращения структурированного общества в однородную массу, Гудков называет этот процесс примитивизацией.

Мне хочется обратиться к примерам из биологии.
Если биологический вид становится генетически очень однородным - потому что идеально приспособился к наличным условиям существования - такой вид скорее всего быстро погибнет именно в силу отсутствия внутреннего разнообразия, в ситуации кризиса отбору не из чего выбирать раз все примерно одинаковы.

Точно так же хорошо известный экологам факт - чем меньше видовое разнообразие экосистемы, тем менее она устойчива по отношению к любым неблагоприятным воздействиям.

Конечно, любые сравнения хромают, а аналогии и подавно. Тем не менее тут наблюдаются схожие следствия от схожих причин. Идеально однородное общество реагирует как один человек - идеальный инструмент в руках лидера.

Но в длительной перспективе такое общество неустойчиво. И отметим: ни один тоталитарный режим долго не просуществовал, самым длительным оказался советский.
А в России сейчас строят по существу тоталитарный режим, реализуя "Проект о введнии единомыслия в России" и постепенно достигая высот замечательного трактата генерала Крутицкого "О вреде реформ вообще".

Во всяком случае, один пункт сего замечательного во многих отношениях трактата режим уже почти окончательно реализовал "Не следует увеличивать содержание младшим чиновникам, а только председателям и членам присутствия, дабы сии наружным блеском поддерживали величие власти, которое должно быть ей присуще"

Вот этот пункт кажется уже воплощен.

И угроза длительного застоя подобного брежневскому, по мнению Гудкова черзвычайно реальна.
Потому он и говорит, что это будет катастрофа, но медленная.

И основано это течение именно на лжи, на обмане и оболванивании людских масс